Ведомости СПб Гоголь в решете

Выпуск  № 176  от  20.09.2011
Гоголь в решете
Александр ЖАБСКИЙ

Необычный скульптурный образ Гоголя рождается в Петербурге. Да ведь и сам Николай Васильевич, как заметил Писарев, – самый необычный поэт и прозаик, каких только рождала Россия. Скорее всего, уже в этом году таким он предстанет в саду скульптур Большого университета (дворик филфака). А пока автор согласился снять со своего детища покрывало для корреспондентов «Санкт-Петербургских ведомостей».


Этот «пазл» однажды сложится. Никиту Степаненко привлекает именно загадочность Гоголя. Оттого он не лепит его, не чеканит и не отсекает от мраморной глыбы, как Пракситель, все лишнее. В свободные от реставрационных работ, которыми они с женой и крохотной доченькой Амалией кормятся, часы Никита опускает «забрало» сварочной маски и подносит к будущему Гоголю электрод.

– Ну, конечно, не сразу! – уточняет он. – Металл сначала гнется, а уж только потом его куски свариваются.

Металл, кстати, самый что ни на есть прозаический – листовое железо. Сейчас оно местами проржавело – работа зачиналась давно, еще в студенческую пору в Мухе. Однако гоголевское лицо, испещренное крапинками, черно, как у стоика.

– Крапинки – это капельки, вот потрогайте, – предлагает Никита. – Такой будет фактура всей скульптуры. Потом-то еще отполирую, но фактура сама не изменится.

Нашел ее, эту фактуру, 28-летний скульптор не сразу, случайно. И сам удивился, как выразительно получилось.

– У меня ведь работа осложнена тем, что нет никакой модели – есть только эскизы, потому и приходится творить на ощупь. Классический скульптор ведь как работает? Вылепил модель – делает форму и переводит модель в материал – скажем, в гипс или бронзу. А здесь приходится напрямую работать с металлом, да еще листовым.

Смысл идеи Никиты Степаненко таков. Скульптура Гоголя – некий пласт, символизирующий рукопись, а если смотреть более широко, пространство – и Гоголь выпячивается из него.

– Он же всегда в своем творчестве проходил сквозь пространство, искривляя его. Да и из жизни ушел необычно: его творчество его же и раздавило.

Любопытно, что Гоголь сам подсказал тогдашнему студиозусу идею собственной скульптуры. И теперь эта подсказка выбита Никитой на ее постаменте, с которого и началась, кстати, работа: «В каждом слове бездна пространства. Каждое слово необъятно».

В ваянии своем по наитию Никита не только сварщик, но и мозаичник.

– Подбираю подходящие кусочки, – показывает он, как это делается. – Если вижу, что какой-то неуместен – убираю. Приходится постоянно переделывать. В мягком-то материале искать намного проще. Можно в процессе поиска все быстро исправить. А здесь непосредственно с твердым материалом идет работа.

Подбирает он куски металла, конечно не по конфигурации, как пазлы. Каждый кусок должен звучать, работать на идею – а вовсе не заслонять собой дыры. С этой точки зрения вся его скульптура – сплошное решето, причем так и задумано. Оттого, если смотреть на железно-рябое лицо Николая Васильевича, просвечиваемое лампой с «затылка», с одной стороны – у него джокондовская улыбка. А в полуметре за счет того, что свет сквозь глазницы теперь падает по-другому, он даже, кажется, улыбается саркастически. Еще отшагнешь – и гоголевский взгляд суров, как был поди, когда писались «Выбранные места из переписки с друзьями».

Самое поразительное, что лицо скульптуры не выколотка: оно сварено из крохотных лоскутиков металла!

– Первоначально из проволоки был сделан профиль – как линия, силуэт, – объясняет нам Никита, – и на него наваривалась по кусочкам «кожа». А волосы – отожженная проволока. Эта работа больше всего времени у меня заняла, ведь лицо в подобной композиции наиболее сложный и важный элемент.

Но ни головы, ни даже волос целиком пока нет.

– Сам не знаю, закончена ли маска, – признается скульптор. – Для меня это секрет. Сейчас я пока чувствую, что нужно сформировать цельность листа. А уж она подскажет, что еще найти и в лице. Ведь это первая моя скульптура, и вместе с ней идет и мое становление. Делаешь неуверенные шаги, но когда ступаешь и чувствуешь: получилось – ты окреп! Главное, определился с идеей, с образом. Скульптор ведь на самом деле работает с духом, а не с материалом. Сначала рождается именно дух. Чувствуешь, он ожил – тогда можно вдувать его в материал.

Сварка, хотя и трудоемка, но очень, по убеждению Никиты, соответствует Гоголю, потому что все его творчество дает материал для работы скульптора.

– Очень интересные решения приходят, когда думаешь о Гоголе. Это сложный дух. Он тяжелый для воплощения, но все равно держит меня.

– Хорошо, а что будет за спиной? – киваю на торчащий каркас из тонкой арматуры.

– За спиной будет контрформа. Все каркасы зашьются металлом. И будет, как жизнь и смерть: форма – и контрформа, Гоголь – и нет Гоголя.

Хотя молодой мастер и намерен за два месяца закончить скульптуру, работать он все же не торопится.

– Это же такой процесс – нельзя работать без тяги. Тут ведь у меня исключительно искренне все... – признается смущенно.

К счастью, не торопит и проректор Большого университета Сергей Богданов – создатель сада скульптур в университетском дворе в его бытность деканом филфака. Там они с Никитой и условились установить его Гоголя, как только будет готов. Проректор видел только пробник – половину сваренного лица, но сразу оценил дерзость творческого замысла скульптора и тем сильно его ободрил.

– Профессор Богданов поддерживает меня и многих художников как родитель, как отец, – говорит нам Никита на прощанье. – Но жестких сроков не ставит. Мы встречались, определили место. Треугольник там интересный есть между котельной и спортзалом. И труба позади – вертикаль, которая будет влиять на восприятие образа.

ФОТО Александра ДРОЗДОВА

http://old.spbvedomosti.ru/article.htm?id=10280226@SV_Articles